Леван Болотаев:
— Я приехал в Ачайваям в 1980 году. Так и остался. Тогда там всё было. Совхоз. Прекрасные заводы рыболовецкие. Каждый год на ВДНХ одаривали подарками — коврами, машинами, телевизорами, автобусы для села направляли. Снабжение было замечательное. Огромное внимание уделялось молодежи. Птичницы, пастухи из оленеводческих бригад регулярно получали премии, золотые знаки ВЛКСМ. Хорошо, весело жили. Артисты из Москвы приезжали. Курсировал пассажирский пароход Комсомольск — Петропавловск, во все населенные пункты заходил.
Это очень богатый край, тут всё растет. Женьшень сосульками в горах висит. Много полезных трав, их приезжают собирать с материка. Очень много полезных ископаемых.
А какая там рыбалка и охота! Закинул удочку с шестью крючками — не меньше трех рыбин вытянул, а иногда и все шесть. За 40 минут — 20 килограммов корюшки спокойно можно наловить. Тем, кто состоит в охотобществе, выдают лицензии на отстрел горных баранов, лосей, медведей, волков. Бараны ходят в горах стадами по 50–100 особей. Самец с большими закрученными рогами весит 100 килограммов, важенка — 50. А волков отстреливали, потому что они нападают на стада, грызут и разгоняют оленей. Ты за волком гонишься по следам на снегоходе «Ямаха» — он не может от тебя убежать. Добывали по 3–5 шкур за раз. На медведя же у нас некоторые, например, охотились так. Когда лосось на нерест идет, охотник садится в засаду возле реки. Если пришел на берег маленький медведь, чтобы прогнать его, говорит собаке: «Залай!». Услышав лай, медведь уходит, через несколько минут уже приходит другой. Если крупный — охотник ему в копчик стреляет. Зверь садится, а охотник собаку спускает и ждет часа полтора, пока собака донимает медведя и у того от злости раздувается желчный пузырь. И потом уже только стреляет. Дело в том, что японцы и корейцы за грамм медвежьей желчи по 18 долларов давали, они из нее лекарства делали. И на этом раньше хорошие деньги можно было заработать. А некоторые охотники медведей с берлог поднимают. Увидят, из снега пар поднимается, как дымок из трубы, кинут туда факел и поджидают. Весной, когда медведь встает с зимовки, у него мясо вкусное, жирное и, главное, чистое. А вот осенью его уже надо вываривать обязательно. Иначе заболеешь трихиннилезом, от которого человек может за два дня умереть. В последние годы у нас много медведей развелось. На меня, например, дважды они из кустов нападали. В первый раз это был двухгодовалый самец — удар лапой по шапке пришелся, я ему в левый бок нож сунул, он мне когтями палец сломал и всю кожу содрал с ладони. Меня тогда моя охотничья лайка спасла, она кинулась на медведя. А во второй раз медведица на меня напала — я, падая, три раза из карабина выстрелить в нее успел. В рубашке родился.
Когда я еще был участковым, местные жители нелегально на упряжках ездили в Америку (до Аляски через Берингов пролив, который зимой замерзает, там всего 300 километров). Выменивали шкуры соболя и песца на сахар, аппаратуру, винчестеры. Чтобы их пограничники не заметили, старались во время этих поездок сливаться со снегом. Одевали белые маскхалаты, специально заводили себе белых собак. Кагэбэшники изымали потом эти винчестеры. А увидев в поселке белую собаку, мы, милиционеры, имели право ее сразу отстреливать.